Умирающий лебедь. Часть 1.

Непосредственно к «Лебединому озеру», к романтически-возвышенной трактовке Одетты примыкает в творчестве Плисецкой «Умирающий лебедь». Этот балетный номер вошел в ее жизнь гораздо раньше «Лебединого озера". Девочке не было и шестнадцати лет, когда С. М. Мессерер поставила для неё «Умирающего лебедя». Вот что рассказывает об этом Суламифь Михайлова: «Давно обратив внимание на мягкие, пластичные руки Майи (они были такими органически, с самого начала), я понимала, что когда-нибудь она станет великолепной королевой лебедей. Тогда я и решила поставить ей «Умирающего лебедя" Сен-Санса как этюд к будущей роли Одетты.

Точной хореографии Фокина я не знала. И по своей редакции танец мало напоминал номер, прославленный Павловой. Я использовала ряд моменто-типичных, скорее, для «Лебединого озера». В сороковых годах Майя Плисецкая стала танцевать «Умирающего лебедя" в открытых концертах. 20 июня 1949 года она исполнила его в собственном концерте, состоявшемся в зале имени Чайковского. Совершенно естественно, что в постановку С. М. Мессерер Плисецкая постепенно вносила некоторые свои изменения и добавления, с течением времени номер совершенствовался и, более того, при соблюдении основного хореографического рисунка всегда носил импровизационный характер.

«Умирающий лебедь» был поставлен М. М. Фокиным для Анны Павловны в 1907 году. Фокин начинал номер с того, что танцовщица в белой тюнике, покрытой лебяжьим пухом, с рубиновой брошкой («каплей крови») на груди стояла неподвижно лицом к публике, грустно склонив голову и опустив сложенные руки. Последнего такта аккомпанирующей арфы, с первым звуком виолончели она поднялась на пальцы и лишь тогда начинала тихо и грустно, как указывает сам Фокин в оставленном им описании номера, плыть по сцене, медленно поднимать руки над головой и раскрывая их, подобно крыльям, но падая при первой же попытке подняться в воздух. Музыка «Лебедя» Сен-Санса (из цикла «Карнавал животных») часто исполняется на виолончели с аккомпанементом арфы — Фокин указывал на желательность именно такого музыкального сопровождения.

В хореографии номера он воплотил особенности композиции Сен-Санса: плавные, бисерно-мелкие па-де-бурре соответствуют аккомпанементу, передавая трепетность и волнение лебедя. Танец поставлен полифонически: мелкие движения ног идут в одном темпе — то убыстряясь, то замедляясь, то усиливаясь, то ослабевая, — а руки-крылья опускаются медленно, плавно — в другом. И это движение передает основную музыкальную тему Сен-Санса. В хореографии Фокина каждое движение Лебедя рождено логикой его существования на сцене и содержанием музыки. Английский критик Арнольд Хаскелл верно подметил, что «для своего времени «Умирающий лебедь» был чрезвычайно современным, передовым, не танцем, а сольным балетом». Хаскелл отмечает, что в исполнении, а точнее, в воссоздании советских балерин танец по-прежнему имеет значение общечеловеческой истины. Фокин предлагал исполнительницам следовать по пути, подсказанному их индивидуальностью, «акцентировать более драматический или лирический момент, так как они оба налицо в данном произведении».

Майя Плисецкая поняла музыку «Лебедя» Сен-Санса как борьбу сильного существа за жизнь. Она танцевала так, как ей подсказывала ее собственная интуиция. «Умирающий лебедь» Плисецкой сильно отличается от редакции Фокина, и это естественно. В самом деле, могла ли Плисецкая, даже если б она в свое время ближе познакомилась с трактовкой Фокина, исполнять Лебедя так, как будто «она сама себя жалеет», могла ли она закончить номер, «бессильно опускаясь» и умирая в полном подчинении судьбе? Нет, такой Лебедь был бы ей чужд. Ей понятнее другие слова Фокина: «Жизненный жест, из которого развивается танец, должен быть возвышен над подлинной правдой, возвышен до правды художественной». Для Плисецкой эта художественная правда и заключалась в борьбе сильного существа за жизнь. Многое в «Лебеде» Плисецкой напоминает Одетту второго акта.

Продолжение...