Пляшут только девушки

«Коппелия» Мариуса Петипа, воскрешенная на сцене Большого театра хореографом-реставратором Сергеем Вихаревым, -- вещь редкая, продукт для Москвы уникальный. Не только потому, что это балетная комедия. (Спектаклей, заставляющих зрителей хохотать или хотя бы улыбаться, в мировом репертуаре раз в двадцать меньше, чем сочинений, требующих выжимания носовых платков.) Главное -- это воспроизведенный памятник забытой эпохи, эпохи, преодоленной и, казалось, похороненной балетным ХХ веком.

Эпохи, в которой балет был игрушкой -- игрушкой сложной, чрезвычайно дорогой, знатной, но все же твердо помнящей свое место. «Коппелия» была впервые сочинена Артуром Сен-Леоном в 1870 году, потом ее переделывал Мариус Петипа, приложил руку и Энрико Чекетти; реставраторы (Вихарев и его помощник Павел Гершензон) говорят сейчас о воспроизведении версии 1894 года. То есть затакт ХХ века, еще немножко, и балетные начнут утверждать, что они вольные люди искусства, в моду войдут темы бунта и достоинства, и уж весь советский ХХ век будет настойчиво говорить о свободе творческого человека (параллельно балет снова становился придворным развлечением Кремля, но это никого не волновало).

Но «Коппелия», рассказывающая о том, как решительная девушка Сванильда разбиралась с влюбленностью своего молодого человека в механическую куклу и, разумеется, эту куклу побеждала, -- это еще образцовый кукольный балет. В куклы тогда играли сплошь мужчины, и потому балет был женским; танцовщики лишь «подавали» драгоценных кукол. В сегодняшней «Коппелии» это правило тщательно соблюдено: есть Сванильда, есть восемь ее подруг, есть аллегорические вариации (Заря, Молитва, Работа), все обеспечены танцами, а вот молодой человек, из-за которого случилась вся эта история, почти не танцует. Он ходит по сцене, посылает пламенные приветы сидящей на балконе механической девушке (о том, что это всего лишь автомат, не зная), ссорится-мирится с девушкой живой и в него влюбленной, забирается в ночи в дом прекрасной незнакомки и, застигнутый хозяином дома, мастером Коппелиусом, напивается с ним до бессознательного состояния. Но попрыгать над сценой, хорошенько полетать над ней -- то, что так хорошо умеют делать танцовщики московской школы, -- ему удается лишь в финале третьего акта, на собственной свадьбе. (И то постановщики пошли на компромисс -- вариация принадлежит не Петипа, а позднее записывавшему хореографию Николаю Сергееву, по нотации которого, собственно, и восстановлен спектакль.)

Вашему обозревателю довелось увидеть два из трех премьерных составов: в первом Руслан Скворцов воспроизводил все приключения героя со снисходительным добродушием, во втором Артем Овчаренко кидался в игру со всем пылом юности (сцена, когда незваного гостя ловит хозяин дома и тащит его за ухо через гостиную, вышла у вчерашнего школьника значительно более смешной). Но аккуратность Скворцова или порыв Овчаренко (ничуть не сказавшийся на чистоте танца -- антраша были отчеканены безупречно), радуя зрителей, все же немногое определяли в балете. «Коппелия» -- сугубо балеринский спектакль. Очень сложный, узорчатый, не из банальностей составленный текст. Требуется не только владение классическим танцем, но и колоссальная выносливость. Три акта на сцене -- Сванильда ревнует к странной девушке на балконе, Сванильда рассказывает «балладу о колосе»; Сванильда забирается в дом к Коппелиусу и притворяется куклой (огромная сцена, где она «учится ходить» и «оживает», танцует вариации на испанские и шотландские темы); Сванильда выходит замуж. Необходим балеринский шик -- и одновременно готовность играть по правилам мужского мира.

Мария Александрова и Анастасия Горячева сотворили совсем разных героинь. Что вполне понятно, учитывая разность темпераментов да и просто физических кондиций. Александрова -- одна из самых ярких прим сегодняшнего Большого театра, танцовщица отважная, не боящаяся эксперимента как в совсем новой, так и заново пересмотренной старой хореографии. Дерзкая, умная, способная послать подальше и «традиции» и предрассудки, для нее игра в придворную балерину (играющую в свою очередь в Сванильду) стала примеркой той участи, которая ее участью никогда не будет. Ей никогда не быть декорацией -- в театре или в Госдуме, ее дело -- движение, полет, управление собственной судьбой. Так почему бы не поиграть в покорную игрушку? Но нрав берет свое, и лучшей сценой выходит та, где Сванильда морочит Коппелиуса и от души топчет ногами его «черномагическую» книгу. Александрова очень забавно смотрится с играющим Коппелиуса Геннадием Яниным -- противостояние нос к носу, но девушка отчетливо глядит на незадачливого мага свысока.

Иначе с Горячевой. Она не балерина бунта, но вот именно что балерина-игрушка, статуэтка на каминной полке. Миниатюрная барышня (чтобы гордо взглянуть в лицо своему Коппелиусу -- Андрею Ситникову, ей надо аж запрокинуть голову), она взлетает в тихих и невесомых прыжках, это лучшая Сильфида театра. (Редкое амплуа, редкий дар -- и сложно складывающаяся карьера, потому что в сегодняшнем театре надо уметь схватить свою роль и, рыча, ее не отдавать.) Она играет все то же -- и иначе. Даже восстание против Коппелиуса получается у нее каким-то милым и интеллигентным: не молотит она книжку ногами, так, топнула пару раз. У Александровой «превращение куклы» выглядит очень ярко: вот только что была деревянная пластика -- и вот руки обрели плавность, исчезла острота локтей, кисти вздохнули и запели.

У Горячевой та же сцена лишь обозначена -- в ее «кукле» изначально было меньше «дерева», тихая и ясная душа пробивалась сквозь маскарадную маску. В спектакль вложена масса работы и масса денег, и это сразу видно: тщательно выписаны по старинным эскизам декорации (фантастическая работа Бориса Каминского), мастерски сочинены (опять-таки по старинным источникам) костюмы Татьяной Ногиновой. Сергей Вихарев постарался вправить мозги и ноги размашистому московскому кордебалету, и массовые танцы выглядели более чем пристойно. (Правда, в первом акте в танцах восьмерки подруг, вероятно, ради того, чтобы уменьшить «грязь» в танце, оркестру было велено играть в таком темпе, что от одной ноты к другой можно было заснуть и проснуться.) Игрушка вышла очень удачной. Ну а для тех зрителей, что скучают без мужских танцев, есть весь остальной репертуар Большого театра.

Текст: Анна Гордеева

Источник: Газета "Время новостей"