О балете из книги "Большой театр СССР", 1958 г., Часть 2

Ранее: 1.

С чувством необычайной просветленности вы покидаете здание театра, а вернувшись домой, еще долго находитесь под впечатлением замечательного лирического балета. Вы испытываете благоговение перед гением Чайковского, который создал это чарующее музыкальное богатство человечности, сердечности. В своих мелодиях он прославил благородство возвышенных стремлений и чувств. Нельзя без волнения внимать всем этим вальсовым волнам, всем этим голосам скрипок, арф и виолончелей. Недаром один из тончайших знатоков творчества Чайковского — Б. Асафьев назвал «Лебединое озеро» «лирическим танцем-песней», «альбомом задушевных песен без слов».

Есть еще одно драгоценное качество у «Лебединого озера» — это его ярко выраженный, чисто русский, национальный строй образов. Казалось бы на первый взгляд, ничего общего с Россией не имеют ни средневековый принц Зигфрид, ни королева лебедей Одетта, ни злая Одиллия, ни все эти владетельные принцессы и князья, обитающие в замках с зубчатыми башнями и подъемными мостами. Однако все это внешне сюжетное сразу рассеивается, когда слушаешь музыку Чайковского с ее чисто славянской певучестью, целомудренной нежностью. Невольно вспоминаешь чудесную пушкинскую сказку о царе Салтане. Ведь вся эта история о девушке-лебеде, злом чародее, принце-освободителе — она вся в своем зерне есть уже у Пушкина! Вот — Бьется лебедь средь зыбей, Коршун носится над ней... «Запела» стрела царевича Гвидона, «коршун в море кровь пролил», и лебедь-птица молвит своему могучему избавителю: Ты не лебедь ведь избавил, Девицу в живых оставил; Ты не коршуна убил, Чародея подстрелил. Так древнерусский образ лебедей, запечатленный еще в «Слове о полку Игореве», вошел в поэзию Пушкина и в оркестровую ткань «Лебединого озера», сложился в хореографический образ девушки-лебедя.

Но вернемся снова в Большой театр, войдем — на этот раз мысленно — в опустевший зрительный зал и вспомним, как почти восемьдесят лет назад здесь сидел автор музыки балета «Лебединое озеро», молодой Чайковский. 20 февраля 1877 года на премьере первенца своей балетной музыки он кланялся со сцены, выходя на рукоплескания зрителей. Эти рукоплескания, если верить очевидцам-мемуаристам, были не очень шумными, так как балетмейстер Ю. Рейзингер, ставивший впервые «Лебединое озеро», был человеком скудной фантазии, не художником, а ремесленником. Музыка Чайковского, с ее философской глубиной и лирическим очарованием, была ему не по плечу. В этом примитивном хореографическом наряде «Лебединое озеро» все же продержалось на сцене Большого театра несколько лет и выпало из репертуара лишь тогда, когда пришли в ветхость декорации и костюмы. Тем не менее Большой театр вправе гордиться, что он был колыбелью «Лебединого озера». Этот балет, который ныне единодушно оценивается как один из самых лучших образцов лирического балета в мировой балетной музыке, Чайковский написал в 1876 году по заказу московской дирекции театров. Своей балетной музыкой Чайковский опередил время, и только будущее могло дать истинную оценку его вдохновенному созданию. Это будущее пришло для «Лебединого озера» уже после смерти Чайковского. 15 января 1895 года в петербургском Мариинском театре «Лебединое озеро» было показано в постановке Мариуса Петипа и Льва Иванова. На этот раз победа была полная. И «Лебединое озеро» через двадцать восемь лет после московской премьеры могло отпраздновать свое второе рождение. А через шесть лет после петербургского спектакля «Лебединое озеро» вернулось и на сцену Большого театра. Это произошло 24 января 1901 года. На этот раз «Лебединое озеро» ставил талантливый балетмейстер А. Горский, партию Одетты — Одиллии исполняла А. Джури.

Продолжение...