Билеты в Большой театр
8 903 710 85 87
Афиша театра Схема зала Схема проезда О компании Контакты

Онегин сбрил усы

ОнегинПоследней премьерой уходящего театрального сезона в Большом театре стал балет «Онегин».

Еще в 1965 году спектакль поставил хореограф Джон Крэнко, возглавлявший тогда Балет Штутгарта. Теперь Большой театр приобрел права на спектакль у Фонда Крэнко. После премьеры среди зрителей разгорелись жаркие споры: ведь у каждого россиянина с детства существует представление о пушкинских героях. Особенно придирчиво публика смотрела на русские реалии европейского спектакля. Сказать правду, в этой области к хореографу есть к чему придраться.

Главного героя заставили носить довольно мерзкие усы, которые не были свойственны штатскому дворянству времен Пушкина. К счастью, в московском спектакле усы отменили. И крепостное право хореограф, видимо, в балете тоже отменил. Поэтому народ в усадьбе Лариных пляшет, как греки или молдаване, а уездные девицы, подруги Татьяны и Ольги, запросто кокетничают с дворней. Можно найти немало подобных ляпов. Сборная музыка балета способна ввести в состояние ступора музыковедов и меломанов. Композитор Курт-Хайнц Штольце слепил партитуру из разных произведений Чайковского, не затронув при этом оперу «Евгений Онегин».

В спектакле звучат фрагменты из «Времен года», куски оперы «Черевички», отрывки из «Франчески да Римини» и многое другое. Впрочем, широкой публике все равно, откуда взят Чайковский. Главное, что это он, а не какой-нибудь непонятный современный композитор. Но все вопросы к Крэнко вместе взятые не отменяют наивного уюта этого балета. Как не отменяет статуса классического наследия кукольная Индия в «Баядерке» или лубочная Испания в «Дон-Кихоте». Конечно, следует привыкнуть и к тому, что герои спектакля, не чуждые бытовой пантомиме, часто выражаются экстатическим танцевальным языком: только что они учтиво прохаживались или воспитанно кланялись, и вдруг – дуэт, в котором доминируют закрученные высокие поддержки и бурные протаскивания по полу.

Тем не менее узнаваемость сценической картинки велика, а действие, снабженное классическим танцем, настолько понятно, что широкий зрительский успех «Онегина» вполне предсказуем. Первый акт начинается традиционно – перед домом Лариных. Ольга весела и порывиста, Татьяна меланхолична и задумчива, няня уютно хлопочет, мамаша Ларина благодушна ко всем без исключения. Романтик Ленский врывается, как вихрь, радуя собой всех. Ипохондрик Онегин медленно входит – и с сардонической усмешкой коршуном нависает над стулом, где сидит Татьяна, пугая впечатлительную девушку до дрожи.

Балетные па скомпонованы так, что видишь: она душой и телом льнет к необыкновенному гостю, а он даже не смотрит в ее сторону. Не танец, а материализация мыслей и чувств. Забегая вперед, скажем, что по сходному принципу строятся все дуэты – один удачней другого! – в этом спектакле. Особенно впечатляет сон Татьяны: в буре подсознания она видит своего кумира выходящим из зеркала: сновидица бросается возлюбленному на руки, которые он охотно подставляет. В мучительной для обоих финальной встрече повторяются (с противоположным знаком, тут снова мотив зеркального отражения) эпизод сна и момент объяснения в саду Лариных. Прежде он досадливо рвал ее ненужное послание, теперь она крошит на кусочки его запоздалое любовное письмо.

Во сне героиня сползала к ногам героя, обхватывая их руками. Здесь Онегин, обезумев от чувств, падает ниц, к подолу ее платья. Татьяна, которой нужно принять непростое личное решение, вырываясь, тяжело тащит за собой ползущего по полу и хватающего ее за пальцы Онегина. Ладонь княгини то рвется приласкать любимую голову, то указывает Евгению на дверь. Перед премьерой случилось неприятное происшествие, получившее, впрочем, несоразмерную причине огласку: прима Большого театра Светлана Захарова отказалась от участия в балете, поскольку репетиторы Фонда Крэнко не поставили ее в первый состав.

Без Захаровой Фонд подготовил четыре состава исполнителей. Они были не похожи друг на друга. Руслан Скворцов, страдальчески касаясь лба тыльной стороной ладони, изображал не столько Онегина, сколько Печорина. Смакуя приметы «лишнего человека», он был достаточно убедителен, хотя весь спектакль мазал героя одной краской – даже финальное объяснение с Татьяной прошло в атмосфере мужской сдержанности. Его друг и враг Ленский у Артема Овчаренко работал на контрастах: то излучал неисчерпаемое дружелюбие, то взрывался, как петарда: он с такой силой бил «бесчестного соблазнителя» перчаткой по лицу, что у того, верно, останутся синяки. Несколько суровая Татьяна (Нина Капцова) робко прятала чувства внутрь, ветреная Ольга (Кристина Кретова) дерзко выставляла их напоказ.

Все было неплохо, правильно и пристойно, как на уроках литературы в детстве. Но когда на сцену вышли Диана Вишнева и премьер Американского театра балета Марсело Гомес, под ногами этой Татьяны-богини и этого Онегина-мачо, казалось, запылала земля. И кто бы узнал в преобразившихся, кипящих жизнью героях тени персонажей школьных сочинений?

Автор: Майя Крылова

Источник: "Новые известия"